Рэндалл Гаррет - Лорд Дарси [ Магия и смерть. Слишком много волшебников. Новые расследования лорда Дарси]

— Конечно, нет. Лорд Кембертон был прекрасным и очень порядочным человеком.

Лицо лорда Квентина прояснилось.

— Да, это был очень хороший человек. Не могу представить, кому и зачем понадобилось его убивать.

— Если позволено будет высказаться мне, — вмешался сэр Эндрю, — лорд Кембертон, как я понимаю, передал в руки королевского правосудия многих злодеев. Я слышал, что ему не раз угрожали, угрожали люди, отправленные в тюрьму после того, как их преступления были вскрыты благодаря его усилиям. Так разве не может быть так, что одна из этих личностей исполнила свою угрозу?

— В высшей степени возможно, — согласился лорд Дарси.

Он уже договорился с шефом Бертрамом относительно проведения розыска в этом направлении. Это было обычным порядком при расследовании смерти офицера королевского правосудия.

— Очень может быть, что именно здесь и лежит ответ. Однако я, естественно, просто обязан принимать во внимание буквально любую возможность.

— Не хотите ли вы предположить, милорд, — в голосе вдовствующей герцогини позвякивали льдинки, — что в этом ужасном преступлении замешан кто-либо из рода Кентов?

— Я ничего не предполагаю, ваше сиятельство, — ответил лорд Дарси. — Мои обязанности состоят не в том, чтобы делать предположения, а в том, чтобы устанавливать факты. Когда все факты будут извлечены на свет, отпадет всякая нужда в предположениях и подозрениях. Правда, какой бы она ни была, всегда указывает в верном направлении.

— Конечно. — В голосе герцогини появилось что-то похожее на смущение. — Вы должны простить меня, милорд, — это все от переутомления.

— Вы действительно должны простить мою сестру, — поддержал герцогиню сэр Эндрю. — Ее нервы сейчас далеко не в лучшем состоянии.

— Я еще могу говорить сама за себя, Эндрю.

Вдовствующая герцогиня на секунду прикрыла глаза.

— Но в то же время мой брат прав, лорд Дарси, — добавила она. — Последнее время я не очень хорошо себя чувствую.

— Ради Бога простите меня, ваше сиятельство, — мягко ответил лорд Дарси. — Я вовсе не имел намерения доставлять вам дополнительные огорчения в такое трудное для вас время. Думаю, в настоящий момент у меня нет больше вопросов. Будем считать, что на некоторое время с официальными моими обязанностями покончено. Могу ли я быть чем-либо полезен вам лично?

Она снова прикрыла глаза.

— Сейчас — ничем, милорд, хотя я очень благодарна вам за предложение. Квентин?

— Сейчас — нет, — повторил за матерью лорд Квентин. — Если ваша помощь потребуется, милорд, то я сообщу вам об этом.

— Тогда, с разрешения ваших светлостей, я покину вас. Еще раз примите мои извинения.

Сопровождаемый сенешалем, лорд Дарси по тому же длинному коридору направился к выходу. Однако не успел он достичь двери, как путь ему преградила неожиданно появившаяся откуда-то сбоку совсем молодая девушка. Не было ни малейшего сомнения, кто это — столь разительно походила она на свою мать.

— Лорд Дарси? — произнесла она юным, чистым голосом, — Я — леди Энн.

Девушка протянула ему руку.

Слегка улыбнувшись, лорд Дарси склонился к этой руке. Целовать руки молодым девушкам считалось чуточку старомодным, но, видимо, леди Энн считала себя в свои шестнадцать вполне взрослой и стремилась это показать.

Однако, взяв протянутую ему руку, лорд Дарси понял, что недооценил дочь герцога.

— Весьма польщен, миледи, — сказал он, коснувшись губами юной руки, и одновременно в его ладонь незаметно скользнула зажатая в этой руке плотно сложенная бумажка.

— К сожалению, я не смогла поприветствовать вас, милорд. — Голос девушки звучал совершенно спокойно. — Я не очень хорошо себя чувствую, у меня ужасная мигрень.

— Не стоит беспокоиться, миледи. Надеюсь, вам скоро станет лучше.

— Благодарю вас, милорд. Ну а до того времени… — И она прошла мимо.

Лорд Дарси не оборачивался, однако был уверен, что кто-то из троих в гостиной открыл дверь и наблюдал за этой встречей.

И только выйдя за главные ворота герцогского дворца, он развернул полоску бумаги.

Там было написано:

«Милорд, мне надо поговорить с вами. Приходите в кафедральный собор, к раке святого Томаса, в шесть. Пожалуйста!»

Подпись гласила: «Энн Кентская».

В пять тридцать, сидя в своих апартаментах во дворце архиепископа, лорд Дарси слушал доклад мастера Шона.

— Мы с мастером Тимоти обследовали все замки и засовы на окнах и дверях мастерской краснодеревщика, как вы и просили, милорд. Хорошие заклинания, милорд: солидная, профессиональная работа. Конечно, я лично смог бы Открыть любой из них, но для этого надо серьезно знать дело. Ни один простой взломщик или волшебник-дилетант тут не справится.

— Ну, и в каком они состоянии? — поинтересовался лорд Дарси.

— Насколько мы поняли, ни один из замков не открывался. Конечно, это еще ничего не значит, ведь как хороший слесарь может открыть замок и закрыть его снова, не оставив никаких следов, точно так же хороший волшебник мог снять эти заклинания и снова наложить их, да так, что ничего потом не заметишь. Но это была бы работа по высшему классу, милорд.

— Так-так.

Лорд Дарси задумался.

— А вы справились в реестре гильдии, Шон?

— Первое, что я сделал, милорд. — Мастер Шон улыбнулся. — Согласно реестру гильдии волшебников, в Кентербери сейчас есть только один человек, способный на такую работу, — не считая, естественно, меня.

— Насчет вас я нисколько не сомневаюсь, старина Шон. — Лорд Дарси тоже улыбнулся. — Так только один? В таком случае совершенно очевидно…

— Вот именно, милорд. Это — сам мастер Тимоти.

Кивком выразив свое удовлетворение, лорд Дарси выбил пепел из трубки.

— Очень хорошо. Встретимся попозже, мастер Шон. Мне надо еще кое-что выяснить. Нам нужно больше фактов.

— И где же вы собираетесь искать их, милорд?

— В церкви, мастер Шон, где же еще, как не в церкви.

На лице мастера Шона, глядевшего вслед удаляющемуся лорду Дарси, отразилась явная озабоченность.

— Возможно, — пробормотал он себе под нос, только наполовину в шутку, — его лордство собирается вознести молитву Всевышнему, дабы тот сжалился и сказал нам, кто же это сделал.

В это время в соборе почти никого не было. Какие-то две женщины молились у усыпанной драгоценными камнями раки святого Томаса Бекета, несколько человек молились у других гробниц. Несмотря на то что снаружи все было залито вечерним солнцем, в соборе царил полумрак; солнечные лучи, почти горизонтально проникая сквозь витражи окон, освещали стены, почти не рассеивая полумрак в соборе.